«Прекратите делать вид, что готовите детей к каким-то профессиям». Олег Артамонов о Робофесте и других соревнованиях

Генеральный директор компании Unwired Devices критикует образовательную робототехнику со сложившейся системой соревнований и рассказывает, как имеет смысл их изменить.

Тема прошедшего недавно чемпионата корпораций JuniorSkills неожиданно встряхнула сообщество причастных к образовательной тематике, вызвав несколько бурных дискуссий в Фейсбуке (1, 2, 3) и несколько статей на Edurobots.

И да, я тоже хочу поговорить об этом. Почему? Дело в том, что наша компания — Unwired Devices — занимает довольно интересное положение: с одной стороны, мы профессионально занимаемся разработкой электроники и низкоуровневого ПО в области современных нелицензируемых систем связи (тех, что принято называть «интернетом вещей»), а с другой — имеем некоторое отношение к образованию: мы работаем с Samsung Electronics по проекту IoT Академия Samsung в МФТИ и МИРЭА, читаем лекции по программированию микроконтроллеров в МИРЭА, довольно активно участвуем в различных хакатонах со стороны организаторов.

И то, что я вижу, меня крайне печалит.

Если говорить коротко, то под вывесками «профессий будущего», «обучения реальным навыкам», «развития soft skills» и другими модными словами публичная околообразовательная деятельность все дальше и дальше уходит от реального мира в мир собственных фантазий и торжественной раздачи наград за неоспоримые заслуги самим себе.

Возьмем самую горячую тему — чемпионат корпораций JuniorSkills, который, по задумке, должен был научить детей работать в команде над неким общим проектом, требующим для реализации нескольких различных компетенций и продемонстрировать им модель работы реального бизнеса, делающего реальный проект по реальному коммерческому заказу.

Казалось бы, хорошая задача, не так ли?

К сожалению, найти в открытом доступе хоть какую-то информацию о том, как эта задача была воплощена на практике, практически невозможно — что уже настораживает само по себе. Что конкретно сделали команды? Какими правилами руководствовалось жюри? Тайна, покрытая мраком. Все, что есть — это пара десятков фотографий среднего качества, на которых видны дроны, собранные явно из одного и того же конструктора, и пара-тройка видеороликов, выложенных в официальном фейсбуке JuniorSkills.

К счастью, некоторые из организаторов, экспертов и участников JS оказались достаточно разговорчивы. К сожалению, практически все, что они сказали, лишь подкрепляет самые худшие опасения о том, чем на самом деле являлся чемпионат.

Во-первых, изучение мест работы экспертов быстро показывает, что большинство из них — педагоги. Я не хочу сказать ничего плохого про педагогов, это важная и нужная профессия, но, позвольте, каким образом «моделям работы реального бизнеса» может учить человек, ни дня в своей жизни в этом бизнесе не проработавший, тем более — на позициях уровня хотя бы менеджера проекта? Почему ни разу не работавший за компьютером учитель информатики или не прочитавшая ни одну книгу учительница литературы вызывают нервный смех, а ни разу не работавший в коммерческой организации «учитель бизнеса» вдруг становится официально признанным экспертом?

Во-вторых, когда эксперты JS начинают излагать свое видение работы реального бизнеса, то попросту берет оторопь: сначала пытаешься как-то вписать услышанное в известную тебе терминологию, но потом понимаешь, что люди просто используют слова, звучание которых им нравится, без оглядки на их смысл.

В них смешалось все, вообще все:

• «Корпорацией» называется рабочая группа из восьми человек, делающая конкретный проект (на самом деле, корпорация — это одна из форм владения и управления у юрлиц, к реализации проектов это отношения имеет не больше, чем форма налогообложения у ООО, например).
• Четыре независимые «корпорации» объединяются в «концерн» (в реальности концерн — это группа компаний под общим финансовым руководством; что такое финансовое руководство на чемпионате для школьников, понять трудно).
• У каждой «корпорации» есть Директор (именно так, с большой буквы), который осуществляет общее руководство работой, разрешает возникающие противоречия и формирует требования к продукту (вообще-то это работа менеджера проекта, а директор — административная должность; директор может вообще не знать технических деталей продукта, его задача — общее ведение бизнеса).
• Помимо Директора в команде есть скрам-мастер (вроде бы уже с маленькой буквы, но я не уверен), который, цитирую, «помогает ребятам на площадке, как наставник, как фасилитатор, как тренер». В реальном мире скрам-мастер — это вполне конкретный человек в методологии гибкой разработки ПО под названием Scrum; какое отношение эта методология имеет к чемпионату, понять невозможно, тем более, что скрам-мастер — судя по всему, единственный ее атрибут на площадке. Как минимум, о других атрибутах не упоминается, а вопрос о продолжительности спринта (элемент скрама еще более базовый, нежели скрам-мастер) понимания среди экспертов не встречает и ответом не вознаграждается.

Как все это работает — ну или хотя бы теоретически должно работать — никто толком объяснить не может, хотя очевидно, что к реальной структуре и работе коммерческих компаний это нагромождение красивых слов не имеет никакого отношения: эксперты явно употребляют их просто потому, что им нравится, как эти слова звучат. Согласитесь, ведь «Директор Корпорации» — это значительно лучше, чем «менеджер проекта» или, тем более, «наставник группы»?

Лучше. Только я уже перестаю понимать, для кого это мероприятие — для детей или же для взрослых дядь и теть, получивших возможность надеть бэджики с красиво звучащими должностями?

В чем заключается рабочий процесс — также непонятно, так как эксперты отказываются об этом говорить. Известно лишь, что свобода творчества сильно ограничена отсутствием каких-либо инструментов, включая модные сейчас 3D-принтеры — судя по всему, дети решают знакомую каждому задачу «собрать икеевский комод с утраченной инструкцией»: получив набор стандартных деталек, пытаются сделать из них что-то работающее так, чтобы лишних деталей осталось как можно меньше.

Знание о том, какую роль в этом играют Директора и прочие, извините, фасилитаторы, также тщательно охраняется — сказано лишь, что дети в «корпорацию» собираются сами, а в первый день возможны самые разнообразные накладки, заключающиеся, например, в том, что два участника «корпорации» делают две несовместимые друг с другом части финального продукта.

Куда при этом смотрят Директора и скрам-мастера — неизвестно.

***

Нет согласия среди экспертов и в том, чем же все это должно закончиться. Приведу цитаты трех разных участников чемпионата, надеюсь, не сильно вырвав их из контекста:

«Посмотреть, что могут сделать несколько детей, если их оставить практически один на один с каким-то достаточно абстрактным, в меру сложным заданием».

То есть, извините, это было исследование? Психологический эксперимент?

Тот же эксперт:

«В результате, имея качественный изготовленный продукт и максимальные баллы за профессиональные навыки, можно лишиться призового места за парочку конфликтов с участием как самих ребят, так и их наставников».

Интересно, имел ли шансы на победу в этом чемпионате Стив Джобс, обладавший, мягко говоря, не самым приятным характером, или его корейские конкуренты, чья бизнес-иерархия построена на беспрекословном авторитарном подчинении старшему по званию?

Полагаю, что вряд ли.

В реальной жизни, конечно, качественный результат является единственным значимым критерием профессионализма команды. Если для достижения этого результата необходимо (как правило — нет), чтобы команда состояла из пушистых котиков, то вам придётся набирать команду из пушистых котиков. Если же нет — тем лучше, у вас будет больше кандидатов на одну вакансию.

Но самое главное, что мне, как руководителю, непонятно в этом тезисе — а какова роль все тех же Директора и Скрам-мастера? Ведь, кажется, поддерживать команду — это их задача, так? И, соответственно, любые межличностные конфликты, влияющие на результат работы — это следствие их недостаточной квалификации?

Но почему за это наказывают детей?

Железное правило любого бизнеса — руководитель команды отвечает за эту команду полностью. В горе и радости. Клиент, заказчик внутренний или внешний и даже вышестоящее руководство не имеют права напрямую высказывать свое неудовольствие рядовым исполнителям, если над ними стоит менеджер. Менеджер — это буфер между исполнителями и внешним миром.

Рядовой исполнитель, напрямую наказанный за то, что его менеджер не справился с работой и не смог донести до него задачу, а впоследствии проследить за ее исполнением — это абсолютный нонсенс.

Но да, это же ведь чемпионат для школьников. Поэтому за провальную работу Директора Корпорации мы и накажем школьников, которым не повезло оказаться под руководством этого директора.

В принципе, вполне похоже на подготовку к реальному миру. Таких менеджеров я в нем тоже встречал.

Другой эксперт:

«Ну и наверно главное отличие от всевозможных ХАКАТОНОВ (странно, почему это еще не озвучено и не введено) — Хакатон решает проблему, а корпорация должна выпускать тиражируемое решение … Корпорации обычно не работают по штучным запросам – просто «решить задачу» — это не формат Корпорации… Запрос от индустриальных партнеров всегда состоит в получении тиражируемого решения… Это все расставляет на свои места – и задачи, и их решения. Ну и конечно, «Корпорации» — это не для того, чтобы посмотреть, как дети решают проблему взаимодействия».

Помимо того, что принципы работы жюри снова покрываются мглой (так судят участников или не судят за проблемы во взаимодействии в команде?), сама постановка задачи в приложении к реальному миру бессмысленна.

Тиражируемость можно рассматривать с двух точек зрения: как возможность серийного выпуска некоего изделия и как возможность распространения отработанных на нем принципов и алгоритмов на другие области.

Так вот, в первом случае тиражируемость вообще является свойством не изделия, а имеющейся в вашем распоряжении технологической цепочки. Банальный пластиковый корпус утрачивает тиражируемость в ту же секунду, в которую вы понимаете, что у вас нет денег на ТПА (автомат литья под давлением), а есть только на ручное вытачивание его напильником из болванки.

На JuniorSkills вся технологическая цепочка — это отвёрточная сборка из готовых, серийно выпускаемых компонентов. Не обеспечить при таких исходных данных тиражируемость изделия просто невозможно: сажай себе людей с отвертками и тиражируй, ничего другого тебе все равно не дано.

Вторая точка зрения, конечно, сложнее, — но практически никогда не является «запросом от индустриальных партнеров». Точнее, является, но только когда вы продаёте им не некие конечные изделия, а технологию, которую заказчик может применять в разных областях своей коммерческой деятельности.

Простите, на JS дети создают технологии? По фотографиям не похоже.

В случае же конечных изделий тиражируемость решений вообще, как правило, не требуется заказчиком, но является ключевым преимуществом исполнителя, позволяя ему поднимать эффективность разработки новых изделий за счет решений, отработанных на уже готовых. В программировании это, например, банальное переиспользование кода: один раз создав библиотеку, реализующую какую-то нужную вам функцию (решение), вы можете потом в каждом проекте, где требуется эта функция, ее тиражировать.

Заказчику же все равно, что и как вы там тиражируете. Если он купил у вас машинку для сортировки свеклы — он будет ей сортировать свеклу, а не пытаться ее тиражировать, приспособив, например, для сортировки ананасов. Он вообще ананасы не выращивает, с ними есть ряд проблем в российском климате.

И опять — «корпорации», «корпорации», «корпорации». Да запомните уже, корпорация — это такая форма организации юридического лица! Работают они так, как хотят, в том числе и по штучным запросам. И еще индустриальные партнёры не всегда обращаются к корпорациям, общества с ограниченной ответственностью их тоже часто устраивают.

Третий:

«Команды корпораций формируются прямо на площадке, ребята знакомятся и приступают к выполнению серьезного задания. Речь идет о «профессионалах будущего», а не о тех, кто планирует работать в жёсткой иерархической системе».

Началось, извините, булшит-бинго и профессионалы будущего. Профессионал прошлого, настоящего и будущего — это человек, обладающий знаниями и опытом, а работает он там, где захочет.

Как правило, впрочем, в жесткой иерархической системе — потому что много вы знаете успешных компаний, не имеющих иерархической системы? Я — ни одной. А свойство профессионала таково, что он обычно почему-то хочет работать в успешной компании, а когда ему это окончательно надоедает — он хлопает дверью, выходит на свободу и создает свою собственную компанию. В которой на верху иерархической системы — он сам.

Не говоря уже о том, что «профессионалы будущего», не планирующие работать в жесткой иерархической системе, почему-то должны воспитываться площадкой, где они сидят во входящей в концерн корпорации, над ними с важным видом ходят директор и скрам-мастер, а в конце их работу оценивает жюри.

Вот этот диссонанс между воображаемым светлым миром будущего и желанием притащить как можно больше пафосных ярлыков из корпоративного мира настоящего особенно впечатляет.

***

Я честно пытался понять, что все это должно означать и что на самом деле происходит на Чемпионате корпораций JuniorSkills.

Я не смог.

Более того, мне не смогли помочь и эксперты — практически любой вопрос моментально упирался в стену под названием «вот приходите в следующем году сами, тогда все и узнаете». Последний раз предложение посетить их собрание лично, чтобы получить ответы на все вопросы, мне выдвигали Свидетели Иеговы где-то в конце девяностых, но я как тогда им не воспользовался, так и сейчас не планирую — безграмотным употреблением терминологии и отказом отвечать на простейшие вопросы меня довольно трудно убедить потратить пару дней моего времени.

Поэтому в качестве заключения мне бы хотелось сказать о том, какой бы я — как разработчик и работодатель, то есть тот, для кого вы (ну, теоретически) готовите «будущих профессионалов» — хотел видеть образовательную робототехнику.

• Пожалуйста, прекратите готовить к «профессиям будущего». Никаких «профессий будущего» не существует, а конкретно профессия «робототехник» — это что-то вроде телемастера на новый лад, специалист по обслуживанию. Лет тридцать назад, кстати, очень уважаемое занятие было — и где они сейчас? В мире победивших роботов робототехники будут заниматься сменой у них масла в шарнирах. Разрабатывать этих роботов будут те же, кто делает это уже не первое десятилетие — электронщики, программисты, математики и представители иных скучных профессий, учить которым сейчас не модно.
• Вообще прекратите делать вид, что готовите детей к каким-то профессиям. Школа не выпускает готового к работе профессионала, сколько бы хакатонов и чемпионатов он ни прошел. Школа дает базовые, сильно упрощенные представления об окружающем мире, на основании которых ребенок может попробовать выбрать направление своего дальнейшего развития. Даже университет не выпускает профессионалов — университет лишь детализирует и углубляет знания по выбранному направлению, а также учит самостоятельно работать с информацией. Минимальная база для профессионала, пригодного для самостоятельной работы — это пять (а лучше десять) лет опыта после университета. Того самого опыта, от которого вы своих учеников стараетесь уберечь, объясняя им, что в 15 лет они уже могут за три дня сделать чудо техники, за которым будут охотиться гиганты индустрии, и им не придется сидеть в скучном офисе. Не могут. Не будут.
• Ни один школьный или студенческий хакатон не породил решений, которые были куплены какой-либо компанией. Школьные хакатоны не порождают вообще ничего, это «социальная ответственность бизнеса». На студенческие хакатоны представители компаний приходят только затем, чтобы выцепить двух-трех студентов поумнее и пригласить к себе на стажировку (нет, должность руководителя проекта им тоже не предложат). Что конкретно эти студенты сделают на самом хакатоне, никого не волнует — считайте сам хакатон просто специфической формой собеседования на младшие позиции. Поэтому, когда вы делаете хакатон или чемпионат, который бизнес не может использовать в таком качестве — знайте, что бизнес не может его использовать вообще.
• Не бывает «устаревших знаний». Закону Архимеда две с лишним тысячи лет, он до сих пор не устарел. Если преподаватель говорит, что какие-то знания нам больше не нужны, потому что тут все уже готовое есть, проще в магазине купить — это значит лишь одно: рационализацию того прискорбного факта, что он сам этими знаниями не обладает, заменив их на умение покупать в магазине. К соискателю, который пришёл ко мне на собеседование и сказал, что умеет проектировать ламповую технику, я могу проникнуться только уважением; к сказавшему, что он умеет только писать контракты для блокчейна — сожалением. Первого гарантированно можно научить писать контракты, второго чему-то учить уже поздно, да и бессмысленно — он считает, что уже всему научился.
• Главное, чему можно научить — это докапываться до сути во всем. Я уже сейчас с ужасом смотрю на «поколение DIY-мейкеров», которых приучили, что главное — быстрее собрать что-то, красиво мигающее лампочками, из готовых кубиков (казалось бы, при чем тут Робофест, из которого в этом году убрали категорию фристайла?), а дальше все как-нибудь само пойдет. Вы себе представляете коммерческий продукт, производство которого встало, потому что китайцы в модуле для ардуины поменяли один чип — и никто из авторов продукта просто не может понять, что теперь делать? Нет? Я такие уже видел. Их авторам сказали, что надо быстрее собрать изделие и выпустить его в продажу — а вот про годы опыта в разработке и тот факт, что у любого разработчика не меньше половины времени уходит на обычное чтение, сказать забыли.
• Вы видели руководство на современный микроконтроллер? От 500 до 2000 страниц, без умения ориентироваться в которых вы никогда не сделаете на микроконтроллере ничего по-настоящему коммерчески ценного. Вы взяли ардуину и сделали на ней прототип за неделю, теперь вас ждёт успех? Может быть. Но у нас прямо сейчас есть четыре клиента (с одним договор подписан, со вторым на стадии подписания, ещё два активно интересуются) на один и тот же продукт, прототип которого на ардуине был показан на крупной выставке другой компанией год тому назад — а мы ведь даже не заявляли публично, что можем такое сделать. Почему они все не пришли к той, другой компании? Да потому что год спустя у неё так и не появилось ничего, кроме прототипа на ардуине.
• Нет более ценного умения, чем умение понимать, как устроен окружающий мир, и нет более ценного желания, чем желание понять, как он устроен. Если они есть — во всем остальном можно разобраться с их помощью.

В том, что вы обычно называете «решением задач», на самом деле нет не только решений, но даже и самих задач. Это типовые упражнения из учебника, к которому давно уже издали решебник. Я не говорю, что типовые упражнения не нужны, но, пожалуйста, не забудьте сказать своим ученикам, что упражнения — это не конец пути, после которого их ждет слава, деньги и лавина предложений о работе. Это — начало, после которого их ждет еще много, много лет учебы и опыта.

>> Читайте ответ Виктора Пронькина на эту и другие статьи по теме чемпионата корпораций.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.

Теги: PROFEST, интернет вещей, Корпорация JuniorSkills, Москва, робототехника, робототехника в школе, робофест 2018, соревнования, соревновательная робототехника, экспертное мнение